Центр святителя Василия Великого в Петербурге уже 18 лет помогает в социальной адаптации подросткам, у которых есть проблемы с законом. В 2021 году там создали спектакль с участием воспитанников «Какой я целиком?». Это прогулка-диалог, на которой ребята из центра и зрители общаются лицом к лицу: обо всем, что волнует обоих.
«Бумага» поговорила с режиссером спектакля Романом Александровым, участниками постановки и руководительницей фестиваля «Особый взгляд», на котором покажут проект. Читайте о роли спектакля в жизни воспитанников, процессе подготовки, реакции первых зрителей и феномене социального театра.
Роман Александров
режиссер, художественный руководитель проекта
— «Непростыми» ребятами и социальной педагогикой я занимаюсь с 2004 года. Я вырос в маленькой деревне в глухих местах Архангельской области, и оказавшись в большом городе, очень удивлялся количеству бездомных и беспризорников. Жить в деревне непросто, но такого у нас не было.
Меня потрясли дети, которые сидели на ступенях метро «Горьковская» с пакетами и тюбиками клея. На третьем курсе я нашел благотворительный фонд, который занимался помощью детям из групп риска, пришел туда работать. В 2011-м при поддержке общественного движения «Петербургские Родители» мы с друзьями запустили в пяти детских домах и приютах Петербурга и Ленобласти драматерапевтический проект «Время жить». Так я начал работать в приюте «Транзит». Это необычное место, где оказываются дети со всего мира: Конго, Вьетнам, Египет, Сьерра-Леоне, страны СНГ. Кто-то из них бежал из дома, кого-то похитили, кто-то потерялся. Такого количества невероятных историй о человеческих судьбах я нигде не слышал.
Позже узнал о Диме Зицере, его школе, и пришел к ним на годовой семинар. В 2015 году начал работать в школе «Апельсин». Пожалуй, там я окончательно понял, что такое педагогика, и каким я хочу быть в ней. После перешел в «Упсала-цирк», где год был художественным руководителем и режиссером «Цирка для хулиганов». Сейчас я работаю в нескольких проектах, в том числе социальных. Некоторые из них инициирую сам, другие — в партнерстве с дружественными организациями.
В Центр святителя Василия Великого я пришел в декабре 2020-го. Однажды мне позвонила режиссер-документалист Анастасия Полухина. Она задумала снимать фильм о центре и искала кого-то, кто возьмется ставить спектакль с пацанами. Работа над ним станет частью фильма.
В конце декабря, под Новый год, мы с ребятами оказались в местечке под названием Надкопанье, куда они регулярно выезжают. Во время каникул они там живут и работают при храме — это часть программы реабилитации. В Надкопанье мы поставили новогодний спектакль «Суп из камня». Задача была конкретная — сделать небольшую новогоднюю сказку для местных детей. Это стало началом нашей общей истории.
Спектакль получился. Трижды мы показали его на сцене деревенского клуба, а в Петербурге начали работать над спектаклем «Какой я целиком?» при поддержке благотворительного фонда Владимира Потанина.
Мы рассчитывали, что премьера состоится в первой половине июня, но случилась очередная волна пандемии. Центр закрыли на карантин, потом парни отправились в поход на север. Это и правда чудо: наблюдать, как они меняются, как из людей, которые не умеют слышать друг друга, превращаются в тех, кто задает самые важные вопросы.
Формат спектакля выбран неслучайно: после завершения курса парни уходят из центра. И будь у каждого своя роль, мы бы всё время оказывались в ловушке: человек уходит и уносит с собой часть общего. В какой-то момент кто-то сказал, что не хочет ничего играть: нужно, чтобы зрители просто наблюдали за тем, как живут в центре, о чем заботятся, чего не замечают. Отсюда родилась идея — делать для зрителей прогулку с пацанами face to face.
Наш спектакль — это своего рода экскурсия во внутренний мир каждого из пацанов. Он состоит из двух частей. Первая — знакомство артистов и зрителей, она снимает первоначальное напряжение. После артисты приглашают своих зрителей на прогулку. Примерно час они проводят вдвоем, разговаривают. Выяснилось, что разговор завязывается практически всегда.
В поисках формы мы с драматургом Элиной Петровой много думали о том, как пацаны могут встретиться и познакомиться со зрителями. Постепенно пришли к тому, что артистам достаточно выйти и рассказать о себе всё что угодно, лишь бы это было искренне. В целом, важно одно — чтобы парни сами выбрали, о чем рассказать, сохраняя важные для них границы и чувствуя себя в безопасности.
С первой частью спектакля всё понятно, но то, как пройдет вторая, мы и представить не можем, там сплошная импровизация. Единственное, что у ребят есть, — это колода с вопросами, которые они сами составили. Еще есть время (оно ограничено) и пространство, в котором существует спектакль. Оно может быть любым, важно только, чтобы первая часть прошла в закрытом помещении, без случайных наблюдателей.
Сейчас, после премьеры, самое большое мое желание — продолжать работать с ребятами, играть этот спектакль. Разумеется, есть те, кто ушел из центра, выпустился и не готов продолжать. Но двое ребят приезжают на репетиции и после завершения курса. Одновременно с этим приходят новые участники: мне есть чем заниматься. В ноябре мы планировали показ на фестивале «Особый взгляд», но его перенесли на весну. Как знать, может быть, всё сложится и мы сыграем «Какой я целиком?» на Новой сцене Александринки.
В сущности, «Какой я целиком?» — не про то, что пацаны рассказывают какие-то трагические истории из своей жизни, пугая и удивляя зрителей. Это способ пересечь между собой две реальности — мир зрителей и мир парней в конфликте с законом. Зачастую эти миры существуют параллельно, а мне хотелось бы, чтобы между ними возникли лестницы, хотя бы на время.
Тимофей Пушняков
участник спектакля, воспитанник Центра святителя Василия Великого
— Я Тимофей, мне 16 лет, скоро будет 17. В центре я оказался год назад, потому что употреблял наркотики и не мог сам справиться с этим. На курсе уже второй раз: недавно закончил его, но сорвался и снова попал сюда.
Роман Зосимович пришел к нам и сказал: «будем делать спектакль». Сначала сделали рождественскую постановку, а теперь занимаемся проектом «Какой я целиком?». Первоначально думали сделать спектакль с досье: мы составили вопросы, которые помогают лучше узнать человека. Вопросы должны были войти в анкеты для зрителей — мы бы их ответы читали и сами выбирали своих зрителей.
Сейчас всё не так, но идея не канула в небытие. У нас есть целая стопка вопросов из тех анкет, сделанная в виде колоды карт: если вдруг получилась заминка и вы молчите, можно воспользоваться этой шпаргалкой. А в остальном у нас нет сценария, нет ролей. На репетициях мы просто рассказывали разные истории на одну минуту.
Например, кто-то рассказывает про антисептики для рук, меня зацепило слово «руки». И я выхожу и говорю, что я ломал руки, и это было больно и отвратительно. Нужны были истории, которые раскрывают нас, — мы выходили и говорили о себе через какую-то тему. Например, через тему кактуса. «Кактусы? Ну, не знаю, к кактусам я никак не отношусь, но вот у моей бабушки дома стоят кактусы…»
Очень интересно название спектакля — «Какой я целиком?». Когда весной мы придумывали вопросы для досье, кто-то предложил такой вопрос, и никто не знал, как его интерпретировать. Затем [о вопросе] все забыли, так что я был приятно удивлен, когда увидел в названии эту фразу. Видимо, Роман Зосимович решил так назвать спектакль, потому что этот вопрос отражает суть: никто не может ответить на такой вопрос сам, только с помощью других людей.
Чтобы подготовиться к спектаклю, мы гуляли с незнакомыми людьми и общались с ними. Так что эта часть тоже была опробована, и я ставлю ей кучу лайков. Помню, была первая проба на знакомых Романа Зосимовича: мы погуляли и просто поговорили. На следующий день он включил аудиосообщения от человека, который прогулялся со мной. Он будто бы переосмыслил всю жизнь: говорил, что это интересно, что это личностный рост. Я был потрясен: неужели это так работает?
Публика привыкла, что спектакль — это игровая вещь. Актеры играют, плачут, смеются, демонстрируют Джульетту или Ромео. А тут все являются самими собой. Диалог со зрителем работает как терапия для двоих: неужели вы в обычной жизни подойдете на улице к незнакомцу и будете с ним разговаривать о жизни? Вряд ли.
Но я всё же воспринимаю проект в качестве театра. Спектакли бывают разные — есть, например, история эстонского театра NO99, который создал фиктивную партию и чуть было не победил на выборах.
Раньше я участвовал в музыкальном театре, занимался актерским мастерством, снимался в «Ералаше», но в будущем хочу стать кинорежиссером. Я выбираю кино, потому что там больше игры. На сцене не видно лица, нужно играть движениями. А в кино если уж ты плачешь по сценарию, то нужно плакать.
Так что, конечно, буду продолжать: мне очень нравятся театральные занятия. Еще здесь я полюбил себя и нашел много новых друзей. И, когда недавно сорвался, понял, что мне есть что терять.
Максим Борисенко
участник спектакля, воспитанник Центра святителя Василия Великого
— Я попал в центр после того, как украл тысячу рублей у учителя. На следующий день вернул, но об этом узнала администрация — на меня заявили в полицию. Чтобы избежать больших проблем, я отправился сюда — не по суду, маме центр посоветовали в полиции.
Впервые услышал о спектакле я в деревне Надкопанье. Роман Зосимович приехал и сказал: «Максим, будешь участвовать». Я немного огорчился, но когда пошли репетиции, понял, что это очень круто и красиво.
Мы приходили на репетиции, разминались, играли в игры, потом прогоняли, как всё это будет: первая часть, вторая. Но учили только первую часть: каждый должен выходить, что-то рассказывать. Постепенно в спектакле появились новенькие [участники]: они должны были войти в курс дела.
Мне больше нравится продолжение, где больше импровизации. Первая часть сложнее: на тебя все смотрят, ты должен рассказать что-то не только своему зрителю. В итоге ты можешь закрыться.
Я уже выступал на сцене, в школе танцев. За полгода там я выучил два номера, а на отчетном концерте понял, что прожекторы слепят глаза — и ты не видишь зрителя. Я даже расслабился: танцевал спокойно, как будто в зале никого нет. Один на один со зрителем как-то легче: вторую часть нашего спектакля я воспринимаю скорее не как театральную постановку, а как беседу с интересным человеком.
Когда мы пришли в школу «Апельсин», где был первый показ, мы довольно сильно волновались. Я вообще не очень смешной человек, не умею шутить. Но потом мы долго говорили с Романом Зосимовичем, минут 20: и я успокоился. Я вышел первый, волнение практически сразу спало. А после выступления обсудили всё, поделились впечатлениями. Всем понравилось.
Я вообще не знал, что есть такие спектакли, с импровизацией. Думал, что театр — это когда артисты учат текст. А тут уже новое искусство, просто волшебство. Мне кажется, благодаря этому я стал более открытым, а спектакль помог [мне] раскрыться: надо же как-то выступать и преодолевать боязнь сцены.
Мой курс реабилитации заканчивается в августе. Дальше собираюсь вернуться в студию танцев, отучиться и получить профессию: машиниста, эколога или спасателя. Хочу найти работу, съехать от мамы, учиться и идти по своей дороге. А в спектакле, думаю, буду участвовать и после завершения курса.
Ксения Дмитриева
руководитель федеральной программы «Особый взгляд» благотворительного фонда Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт»
— Социальный театр — это инструмент, который помогает менять отношение к людям с ограниченными возможностями здоровья и тем, кто попал в сложную жизненную ситуацию. Это форма театрального искусства, которая интегрирует в свою работу людей из незащищенных слоев, дает им возможность высказаться и быть услышанными, а также поднимает различные социальные проблемы, связанные с принятием «другого».
Наш фонд занимается поддержкой театральной деятельности много лет, а с 2013 года мы начали поддерживать гастроли спектаклей в школы-интернаты для слепых детей. Это был инклюзивный проект. Позже мы с партнерами из центра поддержки творческих проектов «Инклюзион» поняли, что необходимо событие, которое объединило бы лучшие практики социального театра по всей России. Так появился форум-фестиваль «Особый взгляд», который проходит ежегодно: раз в два года мы собираем спектакли по всей стране, раз в два года работаем с одним из федеральных округов.
Форум-фестиваль — это площадка, где мы показываем проекты на стыке разных дисциплин: выставок, перформансов и так далее. Мы также помогаем социокультурным продюсерам, режиссерам и другим специалистам получить новые навыки и знания: для этого проводятся лекции и мастер-классы.
Например, в спектакле «Какой я целиком» играют трудные подростки, многие из которых имели проблемы с законом и наркотическую зависимость. Театральная форма помогает ребятам переосмыслить этот опыт и поделиться своими историями со зрителем в достаточно интимном формате.
У социального театра много разных ценностей: с его помощью мы воспринимаем другого не как инвалида, бездомного или сироту, а как творца с художественным высказыванием. В обычном театре редко встречаются актеры с особенностями, им практически нереально войти в эту индустрию.
Если еще несколько лет назад люди с инвалидностью в театре больше ассоциировались с благотворительностью, то сейчас всё меняется. Социальный театр, который предлагаем мы, — это не арт-терапия и не театральный кружок, это именно художественные произведения, достойные профессиональной сцены. Через такую форму легче общаться на самые сложные темы. И чаще всего наши зрители начинают изучать этику общения, правила помощи, становятся такими «адвокатами» нового мышления, где равное отношение к каждому стоит во главе угла.
В ноябре спектакль должны были показать на Новой сцене Александринского театра в рамках форума-фестиваля «Особый взгляд», но из-за коронавируса событие перенесли. Постановку можно будет увидеть в мае 2022 года.
Что еще почитать:
- «Либо сюда, либо в колонию»: как в центре при церковном приходе перевоспитывают несовершеннолетних преступников.
- «Я просто рассказываю, как живу». Подопечные «Ночлежки» — о том, почему решили проводить экскурсии в Петербурге.
Свежие комментарии